- Да, представь себя, - улыбнулась. - Но ты удивишься вкусу.

Ее мать готовила пирожки так, как никто не готовил. Да она вообще все здорово готовила. Ей, видать, это не передалось.

- Чистишь, варишь и делаешь пюре, - засмеялась девушка, доставая из холодильника муку и яйца.

Если бы кто-то сказал ей еще совсем недавно, что она будет готовить пирожки, она бы рассмеялась. А скажи ей кто, что она будет готовить их для парня, навеное, она скончалась бы в конвульсиях от смеха.
Поставив миску с опарой у газа, Хол сжала в кулачке муку и пульнула ею в Барти.

- А это тебе за то, что эти ручки будут замешивать тесто, - весело добавила она.

Отредактировано Holly Sullivan (2011-08-03 00:04:18)

Сначала она дико перепугалась, когда он схавтился за бок и резко сделала шаг к нему. Никто не любит, когда разрушают то, что создается с большим трудом. В том чиле здоровье.
Но Барти как ни в чем не бывало пододвинул пустое мусорное ведро. Хол рассмеялась и смотрела, как он чистит картошку. Приятное зрелище. Его руки не дрожали, движения были четкими. Не то что ее.

- Наверное, те, кто лишен волшебных палочек, - пожала она плечами. Капитан очевидность =Д

- Сначала помой ее, потом разрежь на кусочки - так удобней будет растолочь ее потом - , потом возьми кастрюльку вот в том ящике, - она указала пальцем, - и вари. В воде, - уточнила она.

Все это она говорила сидя на стуле и положив ноги на ручку ящичка. Было забавно наблюдать за ним. И внезапно она представила Люциуса на его месте. Интересно, заавадил бы он ее сразу или повременил?

Хол пожала плечами.

- Потому что люди открыли такую науку "физика". Впрочем, ее можно было бы сварить и на пару. Наверное... - ухмыльнулась она.

Пойдем отсюда, она сварится еще не скоро. Сначала она должна закипеть.
И Хол направилась в гостиную.

Хол села напротив, положила ноги на стеклянный столик и внимательно вгляделась в лицо Крауча-младшего.

- Что ж, - протянула она, - я тебя лечу, я тебе готовлю. Может, теперь ты мне расскажешь, что случилось?

Она приготовилась внимательно слушать и повесила на лицо сосредоточенную маску. Трудно жить под одной крышей с человеком и разговаривать только о зельях и о еде.

Хол ободряюще улыбнулась.

- Ничего необычного, такова наша доля. Но скоро все изменится, и эти шавки из аврората будут подавать нам кофе.

Девушка встала и подошла к окну. Что бы делала она на месте Крауча? Она слишком остро чувствует боль, навряд ли смогла бы вытерпеть столько с такой раной. Чертов болевой порог.

- Ты маленький герой.

Хол обернулась. Боже. Как все это странно. Странно, что такой потрепанный жизнью, измотанный человек может о чем-то мечтать. Трудно поверить, что люди в таком состоянии все еще могут о чем-то думать, на что-то надеяться. Это казалось невероятным. Но да, он прав. Человек способен ненавидеть сильнее, чем может показаться.

- Я бы понаблюдала за агонией своей семейки. Тут тебе повезло намного больше, - девушка казалась абсолютно спокойной, то будь здесь отец, она незамедлительно вцепилась бы пальцами ему в шею. Здесь и палочка не нужна. - Да, понимаю, - она подошла к парню, положила руку ему на плечо. - Уверена, он не оставит без награды то, что ты для него сделал, -  и направилась в кухню замешивать тесто.

Хол не могла отлепить руки от теста.

- Чем? Это сложный вопрос. Как на него ни отвечай, выйдет все равно не то, что следует. Понимаешь? - она постаралась отбросить волосы с плеча. - Скажем так... Моя родня - не та, о которой мечтают. Отец не любил меня. У него была его Линда, которая умудрялась портить даже одиночество. Глупо что-то делать, когда тебя не ценят. Когда в тебя не верят Наверное, ты понимаешь. Я ненавижу их, - про мать Хол умолчала. Не хотелось, что Барти знал, что ее мать полукровка. - Насыпь-ка сюда еще муки, - попросила она. - И собери мне волосы. Ты умеешь плести косички?

Удивительно, до чего иногда спокоен может быть человек. Хол замешивала тесто с такой силой и упорством, что порозовели щеки.

- Не волнуйся, когда мать мне плела косы, она выдирала столько волос, что их можно было продавать, - шутливо отозвалась Хол.

Она всегда таяла, когда кто-то занимался ее волосами. Это доставляло физическое удовольствие не хуже секса. А так как Барти не сыпанул на тесто муки, ей ничего не оставалось кроме как закрыть глаза и получать это самое удовольствие. Он совсем неумело обращался с ними, но что поделать. Поживет с девушкой месяц-другой, научится еще не тому.

- У тебя хорошо получается, - улыбнулась она. - Приятно.

Однажды зимним утром, пока Барти еще спал, Хол вошла в квартиру, а за ней двое мужчин втащили в гостиную живую елку. Девушка оставила их устанавливать елку, убедилась, что "квартирант" не проснулся, и достала из шкафа заранее заготовленные елочные украшения. Эта идея пришла ей в голову недавно, но если уж она промелькнула, Хол была обязана воплотить ее в жизнь. В холодильнике дожидалась своего часа индейка, а в сумочке - подарок. Обычно она ненавидела семейные праздники и не ездила на каникулах домой. Она не встречала Рождество. Но теперь - другое. Когда ты вынужден о ком-то заботиться, это со временем становится частью жизни. И если эта часть исчезает, жизнь кажется удивительно пустой.
Расплатившись с грузчиками, девушка улеглась на диван и в скором времени заснула.

Хол сонно приподняла головку. Она ненавидела вставать рано. А вставать раньше кого-то ненавидела вдвойне. Но сегодня она пошла на подвиг. Но соображать было крайне трудно. Она уже открыла рот, чтобы наорать на Крауча и послать его куда подальше с каким-то там его колючим деревом, но сдержалась и, сев, спокойно пояснила:

- Так Рождество же. Ты что, забыл? - ухмыльнулась девушка. - Вот поможешь мне украсить елку, - кстати, это елка, - язвительно добавила Хол, - и получишь праздничный ужин.

Она уже забыла, когда занималась такими бесполезными делами, но сейчас хотелось. Это было странно, но... Как же достали эти "но"!

Хм. Не так-то легко получить праздничный ужин, для этого стоит поднапрячься. Хол оглядела Барти с ног до головы.

- А чтобы пропитаться духом Рождества, укрась-ка ее без помощи палочки, - злорадно усмехнулась она.

Взяв с тумбочки коробки с елочными игрушками, гирляндами и прочей мелочью, девушка разложила их на диване, открыв каждую.

- Ну-с, мистер Крауч, можете приступать, - сев в кресло произнесла девушка.

Хол напустила как можно более безразличный вид на себя и пожала плечами.

- Те, что побьешь, отработаешь, - голос спокойный, но распирает от смеха. Тянет рвануть к нему и помочь, но нельзя-нельзя. Пусть пострадает еще немного.

Нет ничего более милого, чем мужчина с ребенком. Оказалось, мужчина, наряжающий елку, ничем не хуже. Хол снова подумала о Люциусе. Как он там? Наверное, худшее Рождество в его жизни, но она ничего не может сделать. Дьявол. Девушка резко встала и вышла на открытый балкон, на холодный ветер, чтобы отогнать все эти мысли и снова вернуться к Барти той девушкой, которая слишком красива для того, чтобы быть к чему-то/кому-то привязанной

Хол глубоко дышала и думала о том, каково, должно быть, приходится Люциусу. Нет, он не Барти. С ним бы все эти фокусы не прошли. Нет, он не стал бы терпеть. Или стал бы? Нет, точно не стал бы. Девушка  обернулась и смотрела через стеклянную дверь на Крауча, который уже вроде как наловчился упрявляться с шарами и прочими стекляшками. Как долго намерен он терпеть? Стоит ли проверять? Стоит. Глубокой вздох. Холодный воздух пробрался под свитерок. Она вошла в комнату, подошла к коробке с украшениями, выбрала зеленую гирлянду и, подкравшись к Барти сзади, накинула ее ему на шею, обмотав как шарф.

Тебе идет зеленый.

- Ну что, неплохо выходит, - заставила она себя улыбнуться.